Пейзажное искусство
Мы видели, что в начале XIX века русский пейзаж уже существовал, как самостоятельная отрасль, имевшая в прошлом несколько замечательных представителей и обещавшая дальнейшее развитие. Развитие это пошло двумя путями. Один явился продолжением того же несколько официального искусства Алексеева, М. Иванова и прочих художников с определенными "топографическими" задачами, другой имел более интимный и поэтичный характер. Главные фазисы первого из этих путей были намечены выше. От ученика Алексеева - М. Воробьева пошла школа, давшая нам многочисленных "салонных" художников, писавших приторно-изящные виды, замечательные по живописности или по историческому интересу.
При этом художники, стоявшие ближе к началу века, обладали большей строгостью в отношении к делу, и их картины поэтому являются более ценными хотя бы в топографическом отношении (вспомним произведения Чернецовых, Рабуса); напротив того, в дальнейшем своем развитии течение это все более и более приобретало манерный и поверхностный характер (С. Воробьев, Боголюбов, Лагорио). Второй из названных путей представляет, с чисто художественной точки зрения, несравненно больший интерес и мало-помалу приобретает такое значение, что завоевывает к началу 1890-х годов прямо первенствующее место в русской живописи.
Сам М. Н. Воробьев, подобно учителю своему Галактионову и Семену Щедрину, занимает среднее положение. Он давал полные милой поэзии виды Петербурга и тут же создавал массу сухих топографических "съемок"; в своих же палестинских картинах он является родоначальником длинного ряда живописцев- туристов, занимавшихся поверхностным и шаблонным зарисовыванием достопримечательностей земного шара.
Сильвестра Щедрина (1791-1830) едва ли можно противопоставить всему пейзажному искусству своего времени как истинного поэта или горячего романтика. И он не более как "видописец", занимавшийся списыванием красивых местностей. Лишь в первых своих петербургских картинах создал он вещи, близкие по поэтичному замыслу к картинам своего дяди Семена и своего товарища М. Воробьева.
По приезде же в Рим он только и занимается копированием знаменитых видов и интересных исторических памятников, вовсе не задаваясь передачей какого-либо настроения. Однако между Сильвестром Щедриным и всеми русскими пейзажистами того времени огромная пропасть, та пропасть, которая отделяет истинное живописное дарование от усердия и приобретенной манеры.
Сильвестр Щедрин - один из первых русских мастеров, такой же классик живописи, как Левицкий, как Кипренский, Венецианов, Брюллов и Бруни. Это настоящий Божьей милостью живописец, который писал свои вещи в лихорадке творчества, который обладал умением, не преподающимся ни в одной академии. Его руководителями нельзя считать ни Алексеева, ни Семена Щедрина, и если он кому-либо обязан в своем техническом развитии, так это голландцам XVII века: Берхему, Пейнакеру, Боту и Я.Б. Вениксу, от которых он только и мог научиться той мягкости кисти, тому острому рисунку, той воздушности, той красоте красок, которые отводят Сильвестру Щедрину первенствующее положение среди всего европейского пейзажа его времени. К сожалению, Сильвестра Щедрина похитила ранняя смерть, и можно лишь догадываться, до какого огромного мастера он вырос бы со временем по его последним, не вполне оконченным, картинам, в которых уже нет и следа его первоначальной сухости и робости.
 Стадо у руин (П. де Лутебург) |  La salle aux Marronniers в Версале (Ж. Риго) |  Иллюминация в Трианоне (Кавалер Леспинас) |