Пинтуриккио - талантливый "маляр"
Почти таким же успехом, как Перуджино, пользовался у современников один из его учеников - Бернардино из Перуджии, известный под прозвищем Пинтуриккио, что по-русски можно перевести словом "маляришка"1. Позже, в продолжение нескольких веков, Пинтуриккио был забыт, затем его "открыли" немецкие назарейцы, которым простодушность мастера показалась еще более чарующей, нежели дискредитированная Вазари религиозность Перуджино. В наше же время Пинтуриккио завладел всеми симпатиями, главным образом благодаря тому, что его творения являются точно сказочной детской книжкой доброго старого времени. Это время восстало в образах Пинтуриккио с какой-то ребяческой ясностью и непосредственностью. У него мы видим не души тех далеких предков, души, оставшиеся для него неразгаданными, но их суетность, близкую и к нашим суетным интересам2.
Пинтуриккио был маленьким, глуховатым, невзрачным человечком, и все это, вероятно, держало его на известном расстоянии от жизни, которая могла казаться ему тем более радостной и завидной. Искусство Пинтуриккио необычайно для своего времени поверхностно; оно даже поверхностнее светского искусства Карпаччо. Ни одной драматической ноты мы не встретим у него.
Все здесь праздник, все улыбка - та милая, но чуть мучительная улыбка, что застывает на губах глухих, старающихся не подать вида, что они не слышат. Искусство Пинтуриккио замкнуто, как камера-обскура, в которой художник, никем не тревожимый, видит все "церемонии" жизни и всю ее малопонятную для него, но занимательную пантомиму. Героев у Пинтуриккио не найти, но его искусство привлекает симпатии за "тихий нрав". В свое время художника, вероятно, ласкали, чтили, всячески способствовали его благосостоянию, и душа его была исполнена каким-то ровным расположением ко всему и ко всем. Если в оптимизме Перуджино есть слезливость сентиментализма, то в оптимизме Пинтуриккио не найти и оттенка какого-либо серьезного чувства.
В истории пейзажа Пинтуриккио мог бы занимать первенствующее место как автор первых "чистых" пейзажей в Италии, если бы эти пейзажи, украшавшие залы Ватиканского Бельведера, дошли до нас3. Но мы только читаем о них, и, возможно, что эти чистые пейзажи были просто декоративно трактованными полуфантастичными ведутами, чем-то условным и неинтересным.
Впрочем, самый факт появления таких пейзажей очень значителен. Вероятно, его следует ставить в связь как с проснувшимся культом природы (вспомним о "пикниках" папы Пикколомини), так и с культом древности, выявлявшимся во второй половине XV века на каждом шагу и требовавшим от живописцев свидетельств их знания древнего зодчества.
Редкая картина теперь обходится без архитектурного пейзажа, без арки, колонны, куска античной стены, обломков скульптуры; в моде также и "реконструкции" античных зданий по литературным источникам. В частности, Пинтуриккио в декоративных ландшафтах мог задаться целью представить современникам то, что они читали у древних писателей о Лудиусе, о Деметрии и о других древних пейзажистах. Известные нам пейзажные фрески древних не были еще тогда открыты, но вполне возможно, что были найдены в руинах античных бань и дворцов другие аналогичные картины, до нашего времени не дошедшие и в свое время послужившие образцами художникам.
1 На то, что Пинтуриккио, бывший на восемь лет моложе Перуджино, был его учеником, указывает свидетельство Вазари, подтвержденное еще письмом знаменитого богача, мецената Агостино Киджи к своему отцу Мариано (от 7 ноября 1500 г.), в котором говорится, что Перуджино - лучший мастер в Италии, а что "тот живописец", что прозывается Пинтуриккио, был его учеником. Эти указания подтверждаются "стильно-критическим" изучением произведений Пинтуриккио, и для выяснения "художественного происхождения" его представляется совершенно лишним ссылаться на влияние Фиоренцо ди Лоренцо, значение которого вообще совершенно проблематично.
2 Бернардино ди Бетто ди Биаджо, прозванный il Pratoricchio, родился около 1454 г.; умер в 1513 г.
3 Чистыми пейзажами в современном смысле слова фрески эти не были. Вазари рассказывает о них, что Иннокентий XIV заказал мастеру расписать лоджию Бельведерского двора видами городов: Рима, Милана, Генуи, Флоренции, Венеции и Неаполя. При этом историк прибавляет многозначительные слова: "во вкусе фламандцев".
 Балерина. 1911 г. |  Петрушка. 1911 г. |  Танцовщица в процессии китайского императора. 1914 г. |