Ян Скорель
На лет двадцать моложе, нежели Мабюзе, были голландцы Лукас Лейденский и Ян Скорель. Первый, кажется, не покидал вовсе Нидерландов и лишь ограничился поездкой из своего родного города в Антверпен и в Мидельбург; второй не только побывал в Германии, Австрии и Италии, но даже принял участие в паломничестве в Святую Землю, и имеются сведения, что в Иерусалиме до сих пор сохраняется одна из картин нидерландского мастера.
Первый приобретает особое значение в истории северного искусства благодаря своим многочисленным гравюрам на дереве и на меди. Эти работы Лукаса вместе с гравюрами Дирка Велерта послужили главным пособием для усвоения ренессансных форм теми художниками, которым не удавалось совершить путешествия за границу.
Оба мастера означают чрезвычайно много в смысле чисто живописной эволюции1. Даже Мабюзе рядом с ними - еще "примитив" в технике; он работает согласно строгой, почти "иконописной" методе, с чрезвычайной тщательностью вылепляя каждую подробность.
У Скореля появляется та легкость, та бойкость, которым он мог научиться у Перино и у Полидоро в бытность свою придворным художником при папе-голландце Адриане VI.
При этом краски и Скореля и Лукаса не менее прозрачны и ярки, нежели у кого-либо из нидерландцев, а кисть их уже любит "щеголять" широким мазком. Если согласиться с гипотезой Вурцбаха, идентифицирующего Скореля с "Мастером Смерти Марии", то в этом сложном и плодовитом художнике мы увидим одну из самых значительных фигур истории живописи2.
Но если даже это не так, если ограничиться для изучения личности Скореля лишь теми немногими достоверными его произведениями, которые сохранились в нидерландских собраниях, в Обер-Веллахе, в Касселе, в Дрездене и в Вене, то и тогда нас должны поразить как необычайная восприимчивость мастера, так и уверенная свобода его творчества, совершенно чуждого оттенка робости.
Не будучи убеждены доводами Вурцбаха, оставим в стороне оба сияющих красками, но примитивных по формам варианта на тему "Смерть Марии" в Мюнхене и в Кельне, и тогда первым достоверным произведением Скореля окажется алтарь, написанный им на пути в Италию (в 1520 г.?), в Каринтии, для графа Франчипани.
Здесь Скорель еще совершенный "готик" по формам, но его способность усваивать новые впечатления уже налицо. Приемов Мабюзе, одного из учителей Скореля, нет и следа в этом произведении, зато легко принять картины Веллахского алтаря за живопись Дюрера, Бургмайера или Кульмбаха.
Совершенно в духе "декорации" дюреровского "Блудного сына" исполнен чудесный фон центрального образа, представляющего Святую Родню (die heilige Sippe): причудливый силуэт деревянных построек, с их острыми крышами, и в отдалении многобашенный замок на скалах. К сожалению, до нас не дошли этюды, сделанные мастером в Палестине, а также те картины, в которых, по словам ван Мандера, эти этюды были использованы.
Зато дальнейший этап в развитии Скореля - усвоение им форм итальянского возрождения - сразу бросается в глаза в картине Венской галереи "Сретение".
В ней фигуры, заимствованные у Мантеньи и Липпи, помещены среди прелестного портика, напоминающего сооруженную Джулио Романо виллу Медичи (Villa Madama) на Монте-Марио. В "Магдалине" Амстердамского музея сказывается явное подражание Пальме как в общей композиции, так даже и в типе святой, в бурых красках платья и в пейзаже.
Напротив, голландец проявился в вычурных формах скал, в мелочных подробностях долины в фоне и в слишком подробной выписке дерева на первом плане этой картины. Одним из шедевров ренессанса, большим семейным портретом Скореля, в Касселе, мы еще займемся в части II нашего труда, но и сейчас укажем на него, как на самую "свободную" нидерландскую картину первой половины XVI в.3
1 Jan Scoreel, или Scorel, родился в деревне Скорель, близ Алькмара, 1 августа 1495 г. С 1509 г. он - ученик Корнелиса Виллемса в Гарлеме, а с 1512 г. - Якоба Корнелиса в Амстердаме, в дочь которого юный художник влюбился. Согласно тому же источнику, откуда почерпнуты эти сведения (Карелю ван Мандеру), Скорель состоял одно время и при Яне Мабюзе в Утрехте (около 1517 г.). Отправившись в Германию, С. пользовался уроками перспективы у одного духовного лица в Шпейере; оттуда он приехал в Страсбург, в Базель (где в то время жил Гольбейн-Младший) и в Нюрнберг, где он работал с Дюрером. Отсюда Скорель поехал на юг. Год мастер прожил в Каринтии, где в Обер-Веллахе им написан большой ретабль для графини Аполлонии Ланг фон Веллевбург, вышедшей в 1512 г. замуж за графа Кристофа Франчипани и умершей в 1520 г. в плену в Милане. Затем он поселяется в Венеции, откуда и предпринимает поездку в Палестину; в 1520 г. он на Родосе и снова в Венеции (возможно, что только теперь он оканчивает ретабль Обер-Веллаха, на котором значится дата 1520). В Риме Скорель живет в дни правления папы Адриана VI, уроженца Утрехта (январь 1522 - октябрь 1523 г.), по смерти же Адриана возвращается в Утрехт, а в 1525 г. временно переселяется в Гарлем. 16 октября 1526 г. его выбирают каноником Утрехтского собора, что не помешало ему прижить в конкубинате с Агатой Шёнговен шестерых внебрачных детей. Умер Скорель в декабре 1562 г. Память о нем была еще совершенно жива в те дни, когда К. ван Мандер писал свою историю; и это не удивительно, если мы вспомним, что С. был личностью во всех отношениях исключительной - не только первоклассным живописцем, но и замечательным архитектором, инженером-гидравликом и музыкантом. Сохранились также сведения о его дружбе с поэтом Иоганнесом Секундусом. При папе Адриане С. занимал то же положение, которое Рафаэль занимал при Льве X; кроме того, он находился в сношениях с королем шведским Густавом Вазой и с Франциском I Французским, тщетно приглашавшим его к своему двору (Филипп II в 1549 г. скупил все что только можно было из работ Скореля).
2 Вопрос о "Мастере Смерти Марии", названном так по двум вариантам картины на данный сюжет, далеко не близок к разрешению, главным образом потому уже, что этому загадочному художнику приписывается длинный ряд произведений, ничего общего между собой не имеющих. Если даже согласиться с остроумными доводами Вурцбаха и отдать Скорелю оба варианта "Смерти Марии", будто бы написанные еще в то время, когда Скорель находился в мастерской у Якоба Корнелисена (или его брата Яна в Антверпене?), то все же это нисколько не выясняет, кто автор многочисленных картин, которые разбросаны по всем галереям и которые носят имя "Мастера Смерти Марии". При этом приходится признать одинаково шаткими и те гипотезы, которые говорят в пользу авторства Иоста ван Калькара, Иоссе ван Клеве-Старшего, кёльнца Иоганна Фосса фон Дюрен и т. д. Благоразумнее такие картины до поры до времени считать безымянными, что, разумеется, не мешает некоторым из них, и в особенности обоим "Поклонениям волхвов" в Дрездене, двум триптихам в Вене, "Распятию" в Неаполе, "Положению в гроб" в Лувре, и целой категории "Мадонн" так называемого типа "Entwhnung" (один из вариантов в Эрмитаже, другой - в собрании графини Е. В. Шуваловой), наконец, длинному ряду портретов - быть первоклассными произведениями живописи. Очень вероятно, что часть этих картин нужно, действительно, отдать антверпенскому мастеру Иоссе ван Клеве-Старшему (1485-1540, декан гильдии в 1519 и 1525 гг.), но зато другие могут принадлежать разным голландским, фламандским и кёльнским художникам, которые, быть может, нам и известны по именам, упоминаемым старыми историками и документами, но которые не дошли до нас в достоверных произведениях. Кто может сказать, что представляют из себя (Jan?) Cornelisz Buys, Aertgen van Leyden, Johann v. Dьren и т. д. и т. д.?
3 Повторение или превосходная старинная копия этого исключительно прекрасного произведения находится в собрании г. Горвица в С.-Петербурге.
Петербургские типы (Н. Щедровский) | Шутники. Гостиный двор в Москве (И.М. Прянишников, 1865 г.) | Кухня (Гурий Крылов) |