Пабло Леготе
Далеко не выясненной представляется нам и личность обратившего на себя за последнее время внимание Пабло Леготе, нидерландца по происхождению, андалузца по деятельности1. Будь вполне удостоверены сведения, сообщаемые старинными историками, что Леготе уже с 1607 по 1609 гг. исполнил свои первые значительные работы в Роте, дата его рождения отодвинулась бы, по крайней мере, к 1585 г., а в зависимости от этого в Леготе следовало бы видеть старшего из тех испанских художников, в которых натуралистические стремления приняли определенно караваджеский характер. Но картины эти не сохранились, а те произведения Леготе, которые дошли до нас, выдают вполне определенную зависимость художника от Риберы, другие же до странности приближаются к Веласкесу. При этом надо еще заметить, что мы не имеем достоверных работ Леготе, предшествующих 1630 г., а пребывание его в Севилье удостоверено лишь с 1615 г.
Безотносительно к тому, какое положение Леготе должен занять в хронологии испанской живописи, это, без сомнения, большой первоклассный художник — по крайней мере, равный таким величинам в Италии, как Фети, Пан, Роза или Кастильоне. Моментами же он превосходит их всех не только более выдержанной своей техникой, но и всем тем, в чем проявляется его принадлежность к испанской культуре. У Леготе есть наклонность к известной нарядности, и эта самая черта навела нас на упоминание рядом с ним Фети и Лейса-Пана. И, вероятно, в той же черте сказалось его происхождение из «роскошной», чувственной Фландрии.
Однако характерно для Испании начала XVII в. то, что строгость в отношении к своему предмету не покидает Леготе даже наряду с этой склонностью к красивости. Он, правда, не мистик, как Сурбаран, не фанатик, как Рибера, но все же и Леготе сочиняет и пишет церковную картину с глубоким благоговейным вниманием, но все же и у него реалистические мотивы, которыми полны его образа, не означают вторжения «светского» начала в область религиозную, а, напротив того, лишь приближают религию к жизни, лишь свидетельствуют об его непосредственном отношении к Божественному.
При этом Леготе величайший, после Веласкеса, Риберы и Сурбарана, техник испанской живописи и один из лучших живописцев своего времени вообще. Недаром же ему теперь отдают (и, пожалуй, уже с преувеличенной щедростью) картины, в которых принято видеть произведение юности Веласкеса. Леготе же по праву принадлежит и дивная картина Национальной галереи в Лондоне «Рождество Христово», шедшая раньше под именами Веласкеса и Сурбарана. Если же мы и ставим Леготе одной ступенью ниже двух последних мастеров, то это только потому, что Веласкес обладает большей живописной свободой и более яркой палитрой, Сурбаран же — более густой и сочной фактурой. Но взятый сам по себе, Леготе — повторяем — прекрасный художник, не знающий ни колебаний, ни промахов, ни слабости или безвкусия, владеющий кистью с классической уверенностью и простотой, безупречно рисующий и сопоставляющий краски своей — построенной на черных, бурых и красных тонах — гаммы с утонченным чувством отношений.
1 Честь выяснения личности Pablo Legote принадлежит А. Л. Майеру; к сожалению, однако, и автору «Die Sevillaner Malerschule» не удалось вполне установить место, занимаемое мастером в ряду других испанских художников XVII в., и это, главным образом потому, что в точности неизвестен год рождения Леготе, а также не сохранилось его ранних произведений в Роте, которые позволили бы проверить показания историков, относящих их к 1607 г. Скорее следует думать, что Леготе был одних лет с Риберой. По происхождению он был нидерландец (из Люксембургской Марки); мать его была из семьи Griinau. В Испанию, впрочем, художник попал очень юным, и с 1615 г. установлено его присутствие в Севилье, где он женится на Catalina Alarcon из Бельмонте (единственный сын от этого брака был идиотом). В 1637 г. Леготе переселяется в Кадис, где он занимал важный пост Alguacil Mayor (или Fiscal) del Almiranrazgo, и в качестве служащего при флоте им исполнен в 1662 г. ряд флагов или хоругвей, за которые правительство, в момент составления Леготе завещания (23 июня 1665 г.), оставалось должно 5000 реалов. Леготе был вообще зажиточным человеком: благодаря принадлежащим ему домам, целая улица Кадиса носила его имя. С 1668 г. Л. был болен; умер мастер между концом 1670 и началом 1672 гг. Замечательно еще, что упомянутый в документах ученик Леготе — Juan Grill — был также из Фландрии (уроженец Брюсселя), и это как бы указывает на непрекращавшиеся связи между Л. и его родиной. Единственной подписной картиной Л. является совершенно риберескный «Св. Иероним» в Севильском соборе; однако принадлежность Леготе ретаблей в Лебрихе (1629—1636) и в Эстере (1665) подтверждается документами, и в обоих поражают черты сходства с Руеласом и с Кано, а также смесь академических и натуралистических мотивов. Кроме того, Леготе, согласно Майеру, принадлежат: «Поклонение пастухов» в Лондонской галерее, приписывавшееся то Сурбарану, то Веласкесу, «Встреча св. Иоакима со св. Анной» в Будапештской галерее (и уменьшенное повторение этой картины в Эрмитаже), наконец, строго реалистический этюд «Нищий с отражающимся в стеклянном шаре пейзажем» в собрании сэра Р. Кука в Ричмонде, в котором также видели произведение Веласкеса. См. статьи A. L. Mayer в «La Cultura Espanola», XVI, 1909, стр. 188, и в «Repertorium f. Kstwsft», XXXIII, стр. 389, и его же главу «P. Legote» в «Sevillaner Malerschule», стр. 130.
 Русалки (И.Н. Крамской) |  Положение во гроб (Карпаччио) |  Каменный век. Деталь фриза (В.М. Васнецов) |