Александра Бенуа - "История русской живописи в XIX веке"
Книга о русской живописи потребовала от Бенуа трех лет работы (весна 1899 — весна 1902 г.).
Несмотря на точность хронологических границ, определяемых названием, в книге они серьезно раздвинуты. Не ограничиваясь XIX веком, Александр Бенуа прослеживает эволюцию русской живописи нового времени на всем ее протяжении — за два столетия. Первая — ретроспективная часть — посвящена художественному наследию XVIII и первой половины XIX века. Речь шла в конечном счете о проблеме традиций в русском искусстве.
Начиная с 1860-х годов критика, отстаивавшая реализм в его тогдашнем понимании, не скрывала подозрительного, часто враждебного отношения к старой живописи. Борясь с Академией художеств и искусством салонных мастеров, она без колебаний выступала против всяческих традиций русской классики, перенося на них свою ненависть к современному академизму. Там, в XVIII и первой половине XIX столетия, виделись истоки казенной льстивости и фальши, начальные этапы движения искусства, равнодушного к народным нуждам, наконец, пагуба «иностранщины», влекущей за собой «рабский копиизм». Бенуа смотрит не только шире, но точнее. Используя материалы своих уже опубликованных статей, он проделывает серьезную исследовательскую работу, вводит немалое количество забытых и новых фактов и имен, а затем, решительно переставляя акценты, противополагает привычным взглядам восхищение живописной культурой русского прошлого. Эта часть книги во многом состоит из настоящих открытий.
С уважением всматриваясь в «первые шаги» отечественной живописи, автор как бы заново видит искусство петровской поры, любуется творчеством петровских пенсионеров И. Никитина и А. Матвеева. Затем в панораме развития резко выступают на первый план мастера портрета, и забытый Ф.С. Рокотов «открывает собою ряд отличных русских портретистов XVIII века и начала XIX, которыми мы вправе гордиться». Высшей точкой движения живописи целого столетия оказывается Д.Г. Левицкий, «один из самых превосходных живописцев всего XVIII века». Подвергая ревизии и отношение к искусству начала XIX века, Бенуа ставит вопрос об огромном значении венециановского восстания против Академии. Венецианов предстает не просто «отцом русского жанра», а подлинным реформатором в живописи, «предвосхитившим достижения Курбе, Милле и импрессионистов с их пленэром». Что же касается «школы Венецианова», то, описывая эту группу мастеров с особой трогательностью, даже нежностью, автор печалится о том, что они преданы забвению, и зовет к серьезному изучению «одного из важнейших явлений русского искусства». Здесь же серьезно разработанная история пейзажной живописи XVIII века, и разговор о мастерах пейзажа 1810—1830-х годов, среди которых — Сильвестр Щедрин, поставленный в ряд с Кипренским. Рассматривая К.П. Брюллова как оплот и знамя академической традиции, Бенуа с восхищением относится к А.А. Иванову, ставя «гениального художника-пророка» в центр художественной жизни целой эпохи; при этом он решительно предпочитает этюды и «библейские эскизы» мастера его знаменитой картине.
 Вид из окна дома Бенуа на Никольской улице. |  Амур (О. Риминальди) |  Суета. Юдифь с головой Олоферн (Карло Сарачени) |