Ян Брейгель-Старший
К сожалению, творчество Бриля нам более известно по работам его последнего периода, уже отражающим влияние натурализма (вспомним беседку винограда на сводах дворца Роспильози-Паллавичини, совершенно достойную натюрмортов самого Караваджо) и Адама Эльсгеймера. Несомненно, однако, что в свое время более ранние произведения Бриля произвели на поселившегося (в последние годы XVI века) в Риме Эльсгеймера сильное впечатление и помогли последнему освободиться от "провинциальной" робости. Особенно должны были поразить немецкого мастера необычайно энергично написанные фрески, которыми Бриль украсил многие дворцы и общественные здания Рима и в которых он выработал свой спокойно-величавый стиль. От произведений своих соотечественников картины Бриля отличаются и некоторым "академическим" холодом и большим чувством ритма, большей сноровкой в выборе существенных элементов, способностью уравновешивать массы и упрощать контуры. Эти черты отразились затем в творчестве Эльсгеймера, и их же мы встречаем у Агостино Каррачи, у Альбани, у Клода Лоррена и у всех представителей "исторического пейзажа", местом зарождения и развития которого следует считать Рим1.
В период сложения личности Эльсгеймера пребывал в Риме и Ян Брейгель, сын Питера, не знавший, однако, своего отца, которого он потерял в раннем детстве, и воспитанный своей бабкой Марией Бессемерс-Вергюльст, опытной миниатюристкой, специальностью которой была живопись цветов2. Ян так и остался на всю жизнь миниатюристом, поразительно владевшим тончайшими кистями и самыми яркими красками, которые он умел сочетать в приятные аккорды. Любви к цветам он также остался верен на всю жизнь. На многих его картинах разбросаны мириады пестрых цветов, иные картины содержат одни цветы, расположенные красивыми, пышными букетами, да и все остальные произведения Яна имеют что-то общее с волшебной цветистостью, мягкостью, свежестью и душистостью растительного царства. Если прозвище "бархатного", полученное Яном, кажется, нужно объяснить его склонностью к роскошным одеждам, то все же несомненно, что в бархатистости его живописи, в ее сочной нежности и "роскошной ласковости" лежит основной секрет его очарования.
Жизнь Яна прошла в сплошном успехе. Любители-меценаты наперебой старались заручиться его произведениями и заказывали ему их вперед; товарищи - величайшие художники Фландрии - приглашали его в сотрудники или украшали его пейзажи фигурным стаффажем. Этот успех не должен нас удивлять. Чтобы понять положение Брейгеля среди современного ему художества, мало знать те заурядные картинки, снабженные именем мастера, которые попадаются во всех галереях (из них большинство принадлежит его сыну, Яну II, и другим бесчисленным подражателям), но нужно знать лучшее, что создано "бархатным Брейгелем", как-то: ряд миниатюрных картинок, исполненных для Федериго Борромео, архиепископа миланского (ныне хранящихся в "Амброзиане"), картину в Лувре "Воздух", мадридскую серию аллегорических композиций и две картины Эрмитажа - "Купание Дианы" и "Дровосеки". "Лесные" картины Брейгеля и те, что снабжены массой фигурок животных, приближают его к Руланту Саверею, причем трудно выяснить вопрос, кто именно на кого влиял, и скорее следует допустить, что сходство здесь случайное, вызванное одинаковостью условий развития обоих мастеров и их "происхождением" от Конинкслоо. Напротив того, миланские картинки выдают связь Брейгеля с искусством Бриля, причем опять-таки нельзя игнорировать, что влияние обоих встретившихся в Риме художников могло быть обоюдным.
Среди картин мадридского Прадо исключительно прекрасна серия "пяти чувств". В то время любители живописи добивались иметь от мастеров подобные "энциклопедии" их искусства, а художники изощрялись в том, чтобы показать свое совершенное умение, разносторонность знаний, остроумие комбинаций и намеков. С развитием в высшем свете изощренности, "прециозности", меценаты стали наперебой устраивать "кабинеты редкостей", и в этих коллекциях особенно ценились такие картины, вернее "картинки", в которых художники совершали фокуснические чудеса законченной выписки и часто рисовали на крошечном пространстве все те предметы, которые составляли гордость собирателя. Так и мадридская "серия чувств" Брейгеля лишь предлог для того, чтобы в маленьких размерах изобразить сотни и прямо тысячи предметов, частью произведения природы, частью "произведения человеческого гения".
1Некоторые историки при этом ставят это зарождение и развитие римского исторического пейзажа в связь с преемственным творчеством целого ряда художников, особенно Полидоро и Матурино; не следует ли, однако, видеть в нем отражение впечатлений от грандиозной природы римских окрестностей?
2 Jan Brueghel, прозванный Fluweelen Brueghel, родился в Брюсселе в 1568 г. Отца своего он потерял, будучи годовалым ребенком, и художественным воспитанием мальчика занялась его бабушка с материнской стороны, Мария де Бессемере, вдова Питера Коуке; позже он поступил к Гуткиндту в Антверпене (умер в 1583 г.). Пробыв некоторое время в Кёльне, Ян отправился в 1593 г. в Рим; в 1596 г. он был в Милане, а в 1597 г. вернулся в Антверпен и в том же году принят в антверпенскую гильдию (в 1601 г. декан). Ян Брейгель был близок с лучшими людьми своего времени и дружен с Рубенсом. Умер иногда в поздних картинах Гиллиса Мостарта.
Петр I на прогулке в Летнем саду. 1910 г. | Зал в доме командора. 1914 г. | Ораниенбаум. 1901 г. |