Сила краски Скиавоне

Юпитер и Ио (Андреа Скиавоне) Кто кому обязан: Тинторетто ли Скиавоне или Скиавоне Тинторетто - остается невыясненным. Считается, что Скиавоне был на четыре года моложе Тинторетто, однако нельзя быть уверенным в том, что 1522 г. действительно год его рождения1. Возможно, что Скиавоне родился и раньше. Сохранились сведения, что Тициан рекомендовал молодого мастера для росписи Библиотеки св. Марка, а что Тинторетто так высоко ставил колористический дар товарища, что даже нарочно держал постоянно одну из его картин у себя в мастерской, заверяя, что так должно поступать всем живописцам. Мало того, Тинторетто будто бы часто помогал в работе Скиавоне только для того, чтобы проникнуть в тайны его колорита.

И действительно, сила краски у Скиавоне изумительная. Это самый горячий колорист среди венецианцев. У него есть что-то общее с Досси, но к феррарской насыщенности красок этот славянин прибавил необычайную глубину и яркость, какую-то светоносность, которая, даже потускнев от времени, не утратила силы своего воздействия.

К сожалению, Скиавоне не повезло в жизни; не повезло ему и в истории. Он долгое время перебивался кое-как, расписывая мебель и покрывая недолговечными фресками фасады венецианских дворцов. И впоследствии, когда он уже пользовался признанием товарищей, ему все не доставались те задачи, которые достойны сохранить имя художника среди великих мастеров данной школы. Слава Скиавоне несколько выросла лишь после его смерти, когда коллекционеры стали вынимать картины мастера с ларей, которые были ими украшены, и вставлять их в рамы - для стен своих кунсткамер. После всего сказанного вполне понятно, что и до нас от Скиавоне дошло очень мало достоверных произведений, и, к сожалению, к ним не принадлежат три шедевра венецианской живописи, значащиеся под его именем: большой пейзаж с фигурами Ио и Юпитера в Эрмитаже (сам пейзаж здесь приписывается, едва ли с основанием, Кампаньоле) и два изумительных пейзажа в Берлине, не уступающие Тинторетто как по "футе" техники, так и по красоте красок.

Кто бы ни был автор этих трех картин (многое все же говорит в пользу того, что в них мы имеем творение Мельдолы), в них венецианская живопись и, в частности, венецианский пейзаж достигли предельной свободы, предельного размаха. Им, правда, недостает мягкого лиризма картин Джорджоне или сосредоточенной страстности Тициана. В них есть что-то "растрепанное", растерзанное. Что-то в этих произведениях говорит за то, что автор принадлежал к "художественной богеме" и к такому времени, когда "беспорядок" чувств и взглядов стал заменять прежние незыблемые системы, основанные на традициях культуры и на дисциплине церкви. Но зато сколько в них трепета, какое упоение творчеством, какая бодрость, какая сила жизни! Не только на картинах Тициана, Досси и Джорджоне должен был учиться один из величайших пейзажистов истории искусства - Рубенс, но и на подобных картинах Мельдолы, в особенности на них. Да и многие другие художники Нидерландов, считающиеся предтечами расцвета реалистического пейзажа, вроде Конинкслоо, Саверей, Бриля, как будто отражают именно впечатления от подобных венецианских картин, в которых пейзажу дано решительное преимущество перед фигурами, а в самой технике живописи, в композиции масс передана охватывающая жизненность природы, ее сладостно чувственный аромат2.

Святое семейство со святой Екатериной и Иоанном Особенно прекрасна берлинская картина с изображением фавна Марсия в центре. Величайший "беспорядок" царит здесь в натуре. Это поистине "захолустье". Корявые, растерзанные скалы, развесистые или выкорчеванные ветром деревья разбивают композицию на разнообразные, едва между собой связанные арабески. И всюду клокочет жизнь, чувствуется, что почва богата неисчерпаемыми соками, что она "выпирает" из себя бесконечные щедроты. Далеки мы здесь от сухих аскетических каменных пейзажей Мантеньи и его школы. И даже далеки мы от спокойно гармонической природы Тициана. Камни у Мельдолы, и те кажутся мягкими, рыхлыми, теплыми, способными производить и питать. А сколько жизненности в этой листве, распускающейся пышными букетами, уходящей далекими серебристыми галереями во все стороны. В такой природе не может быть и молитвенной тишины. Наслаждение жизнью взяло в художнике окончательно верх над созерцательностью. Для него эта "дикая местность" уже не приют уединения и отдыха, а что-то бурное и шумливое, наполненное гиканьем охмелевших сатиров и визгами убегающих нимф.

На смену духу Аполлона и Диониса воцаряется в таких картинах дух Пана, отвечающий всему, что есть в человеке звериного, и враждебный всему божественному, возвышенному. С такими картинами чувствуешь, что козлоногие снова стали одолевать заклятия христианства и, вырвавшись из "венерина грота", пустились рыскать по земле, приглашая к грубым, но не обманным наслаждениям. Значительная струя, самая, пожалуй, художественная и яркая в искусстве XVII в., будет отныне находиться под соединенными знаками - Марсия, Пана и Приапа. Аполлон же превратится на время в гипсовую пропись, в академический канон, да и Христу не станет места в живой живописи. "Звериное царство" выступает на арену еще на фресках Джулио Романо в Мантуе, но те изображения мало "заразительны", ибо слишком строги в формах и холодны в красках. Венецианцы, и среди них на первом месте Скиавоне и Бассано, сообщили затем своими красками новую пленительность звериному царству и помогли ему водвориться вполне. Вслед за венецианцами, и Каррачи, и Рубенс, и Пуссен, и Лука Джордано, и Фети, и Кастильоне, и многие другие, зачастую очень строгие люди, добрые католики и примерные бюргеры, посвятили свои силы этому роду живописи, и как раз в нем они создали самое яркое, живое и красивое.


1 Сын Симоне Мельдолы, Андреа, прозванный "Скиавоне", родился около 1522 г. в Царе. Считается учеником Тициана. В 1540 г. Вазари заказал ему большую картину для Оттовиано Медичи, изображавшую битву между флотом Карла V и пиратом Барбароссой. Вазари же считает произведением Скиавоне картину "Сретение" в церкви Carmine, которую другие, и среди них Тоде, приписывают Тинторетто. В 1556 г. Мельдола вместе с Веронезе получают заказ разукрасить живописью плафон зала в Libreria (ныне Palazzo Reale); вскоре после окончания этой работы С. умирает 1 декабря 1563 г. Из его немногочисленных картин назовем лучшие: "Поклонение пастухов", "Рождение Юпитера", "Пир Вальтассара" и "Царица Савская" (все четыре - кассонные доски) в Вене (в том же собрании целый ряд других картин мастера), "Эмаус" в церкви S. Giacomo dell'Orio в Венеции и тот же сюжет в капелле Pellegrini церкви San Sebastiane, "Поклонение волхвов" в миланской Амброзиане, "Аллегория" в Брере, "Рыбаки" (картина, предвещающая Каррачи) и "Лестница Иакова" (картина, предвещающая Фети) в Падуйском музее, "Pieta" и "Св. Семейство" в Дрездене, "Юпитер и Ио" в Эрмитаже, два пейзажа в Берлине. Вообще же личность Скиавоне далеко не выяснена, и ей не посвящено ни одного серьезного труда.
2 Скиавоне умер 1 декабря 1563 г. - следовательно, до Питера Брейгеля. Старший Бриль приехал в Италию в 1570-х гг. Конинкслоо начал свою самостоятельную деятельность приблизительно около 1570 г.; Р. Саверей и Финкбоонс около 1600 г.

Предыдущий раздел

Следующий раздел


Перекресток Философов зимой: Аквилон. 1922 г.

Зал Катальной горы в Ораниенбауме. 1901 г.

Развод караула перед Зимним дворцом при Павле I. 1903 г.


Главная > Книги > История живописи всех времён и народов > Том 3 > Живопись барокко в Венеции > Андреа Мелдолла-Скиавоне
Поиск на сайте   |  Карта сайта