Любимый ученик Рафаэля

Приготовления к свадебному банкету Купидона и Асхеи (Джулио Романо) В каждом из учеников Рафаэля взяло верх одно из заложенных учителем начал, остальные же должны были уступить, отойти на второй план. Даже могучий Джулио Романо не остался на той высоте, на которую он взошел, ступая по пятам своего руководителя - и он не сохранил в себе того широкого "универсального охвата", который являлся самой основой художественной личности Рафаэля1. В Рафаэле чудесным образом соединились идеалы христианства и идеалы язычества, он указал на возможность каких-то "последних примирений". У Джулио равновесие нарушается в сторону язычества. И намека на христианский дух не осталось в его творении; даже на стенах церквей он, видимо, позволял себе больше думать о древних мифах, нежели о христианских легендах.

Такой художник, при неувядаемой силе воображения и обширнейших знаниях во всех отраслях искусства и техники, не исключая архитектуры и инженерной науки, должен был представлять собою нечто завидное для всех итальянских властелинов, стремившихся к воссозданию пышности древних цезарей. И, действительно, Джулио, считавшийся после смерти Рафаэля (по словам Вазари) лучшим художником Италии, был сманен в 1524 г. герцогом мантуанским Федериго Гонзага, находившимся в дружеских отношениях еще с учителем Джулио.

Однако исключительно одаренный Джулио, переселившись в Мантую, не нашел тех ясных и прелестных нот, которыми отличалось его творчество в Риме, при жизни Санцио. Оно было поистине прекрасным, пока его согревало солнце учителя или та среда, которая была образована Рафаэлем и которая не сразу распалась после его смерти. В Мантуе же Джулио оказался не одним из "товарищей мастерской", а начальником, заваленным самым разнородным трудом, и это положение наложило роковую печать на его создания2. Теперь искусство Джулио не только начинает страдать односторонностью, но и приобретает характер чего-то спешного, постепенно переходящего даже в грубость. Он до последнего дня остается изумительным фантастом, образы за образами и целые декоративные системы восстают в его воображении и ложатся на бумагу под его карандашом. Но разработка этих образов и систем достается другим, более слабым мастерам3, и в результате получается нечто если и прекрасное по замыслу, то по исполнению "сырое", а часто даже уродливое.

Приготовления к свадебному банкету Купидона и Психеи (Джулио Романо) Джулио принадлежит во "внешней истории живописи" очень большая роль вплоть до XIX века, и за последнее время снова намечается какое-то пробуждение увлечения им. Перед его фресками в Мантуе прошли все величайшие художники и поэты XVI, XVII и XVIII веков, и именно здесь они нашли нечто в высшей степени для себя важное4. Но эта сила влияния Джулио заключалась не столько в совершенстве его созданий, сколько в увлекательной дерзости его замыслов. Ему всецело принадлежит какой-то порыв творческой работы, своеобразная предприимчивость в исполнении грандиозных задач, возложенных на него честолюбивым Федериго, а с 1540 года - регентом Мантуи, кардиналом Эрколе Гонзага, поклонение которого художнику доходило до того, что он открыто заявлял, будто Джулио имеет большее право считаться господином государства, нежели он.

Великим художником Джулио представляется в декоровке замка-виллы Palazzo del Те под Мантуей, построенного под его же наблюдением5. Но и здесь все исполнено далеко не им одним, а многие дивные идеи скомканы, не продуманы до конца, изумительные затеи выполнены с небрежением, с неисправимыми ошибками. Всякий, кто углубляется в изучение этого памятника, должен прийти к убеждению, что в нем выразился дух, близкий по мощи к тому, какой охватывает в "Станцах", в "Фарнезине" и в "Сикстинской", и, однако, тут же явствует, что какие-то внешние условия помешали этому духу выразиться с совершенной полнотой.


1 Сын Пьеро Пиппи деДжануцци, Джулио, прозванный "Романо", родился в Риме в 1492 году (согласно Вазари) или в 1499 году (согласно записи его смерти). Умер Джулио в 1546 году в Мантуе. Его участие в работах Рафаэля установлено уже в "Станце пожара" (1514-1517), в "Лоджиях", а также в изготовлении картонов для шпалер (1518). По смерти учителя, Джулио доканчивает роспись ватиканских зал и виллы Медичи (Villa Madama). B 1524 г., по рекомендации друга Рафаэля, графа Кастильоне, Джулио поступает на службу к герцогу Мантуанскому и в должности главного руководителя всех строительных и художественных работ он проводит последние двадцать лет своей жизни. Единственный сын его, Рафаэлло, бывший также художником, умер в 1562 г.
2 Мантуя, небольшой, нездоровый и неживописный город, лежит в низкой местности, окруженной болотами и чрезмерным количеством озер. Это в полном смысле слова "лягушечье царство". Целые пространства в окрестностях мокнут месяцами под водой. В Мантуе то сыро и холодно, то жарко и душно. Летом свирепствует малярия. Джулио, как позже Людовик XIV в Версале, доказал, что может сделать человеческий гений с самой неблагодарной природой. В двадцать лет неустанной работы он "привел в порядок" столицу и страну своего нового государя и, мало того, сообщил городу значение художественного центра. До него здесь работал другой великий гений итальянского Ренессанса, гений, в чисто художественном смысле превосходящий Джулио, - Мантенья. Однако не о Мантенье думаешь, обозревая странную Мантую и знакомясь с ее окрестностями; думаешь исключительно о Джулио, который на все наложил печать своего закаленного в римской школе мастерства, своей неуступчивой воли и беспредельной роскоши воображения.
3 Среди сотрудников Джулио по мантуанским работам достойны упоминания следующие живописцы: Лука да Фаэнца (специалист по пейзажам и архитектурам), Фермо да Караваджо, Джероламо де Понтремоли, Ринальдо Мантовано, Джованни Баттиста Бертано, Бенедетто Паньи да Песша, Теодоро Гизи-Мантовано, Анзельмо де Ганис, Агостино де Монзанега, Лоренцо Коста Младший, Джан Франческо Пенни. В начале работ по украшению Palazzo del Те в них принимал участие (в 1530, 1531 гг.) и один из величайших декораторов позднего Ренессанса, Приматиччо, переселившийся затем во Францию. Его стюки не уступают здесь его фрескам, и по этим произведениям, сравнительно мало пострадавшим от времени, можно лучше судить о мастере, нежели по его искаженной декоровке в Фонтенебло.
4 Мантуя, преобразованная Джулио Романо, сыграла в истории искусства большую роль, и эту роль она начала играть очень скоро, как только во всей Европе стало возможным знакомиться с ее сокровищами посредством гравюр, исполненных с фресок Джулио граверами, работавшими в Мантуе. Эта мантуанская группа граверов состоит из членов семьи Скульптора (отца, Джованни Баттиста, и детей, Дианы и Адамо) и одного из знаменитейших мастеров, резца Джордже Гизи Мантовано (1520-1582).
5 Работы над этим загородным дворцом начались в 1525 г. и продолжались непрерывно до 1535 г. Позже еще доканчивались отдельные части. Строил дворец, по проекту Джулио, Баттиста Ково. Джованни Франческо Пенни работал здесь в 1528 г., Приматиччо - в 1530 г. Роспись "Зала гигантов" начата была (по рисункам Джулио) в 1532 году, Фермо да Караваджо (плафон) и Ринальдо Мантовано (стены) окончили декоровку в 1534 году. Знаменитый "Зал Психеи" расписан опять-таки под руководством Джулио, Пенни, Паньи и Коста - в 1528 г.

Предыдущий раздел

Следующая глава


Арлекинада. 1906 г.

Германн у гроба графини. 1911 г.

Обмен фаворитками. 1902 г.


Главная > Книги > История живописи всех времён и народов > Том 2 > Конец Золотого века в средней Италии > Джулио Романо
Поиск на сайте   |  Карта сайта