Иллюзия и реальность

Плафон в Зале Осени (Доменико Пиола) Напротив того, патер Поццо1 является мудрым теоретиком обновленной отрасли. Он составляет образцовый, необычайно толковый трактат о перспективе, он же практически иллюстрирует свои положения и советы на знаменитом плафоне в римском S. Ignazio, являющемся одним из самых изумительных оптических "кунштюков" всей истории живописи. То, о чем мечтали, но чего были не в силах передать даже такие гении, как Мантенья и Мелоццо, то, что в Корреджо и в Веронезе казалось недостижимым (и долгое время оставалось таковым), то, над чем бились и Джулио Романо, и Пеллегрино Тибальди, и Караччи, - то здесь преодолено мастером скорее умеренного живописного дарования, преодолено - и тем самым сделано отныне доступным любому живописному ремесленнику, который нашел бы досуг прочесть и запомнить ряд рецептов, поднесенных в остроумной, сжатой форме. В чисто художественном отношении плафон SantIgnazio не может сравниться даже с третьестепенными произведениями ренессанса. Это огромная, нависшая над головами театральная декорация, довольно пестрая по краскам и сухая по живописи. Но сила иллюзии в ней так велика, что она одна приковывает внимание и прельщает зрение, не устающее допытываться того, рельефны или нет все эти вьющиеся и крутящиеся формы, все эти лезущие в бесконечность колонны, над которыми иезуит-художник представил прибытие, к великой радости всех стран мира и всех сил небесных, св. Игнатия Лойолы в рай.

В дальнейшем мы познакомимся с попыткой Гверчино в плафоне виллы Лудовизи применить принципы натурализма к декоративно-монументальной живописи. Ту же странную смесь реалистических и условных элементов представляет собой блестящая живопись генуэзца Бачиччии-Гаулли2, более известного широкой публике в качестве одного из лучших портретистов эпохи барокко. В прекрасных фресках Бачиччии, украшающих своды целый век строившейся церкви Gesu в Риме, поражает яркость красок, доводящая некоторые trompe loeil`и до чего-то навязчивого, а также всюду рассыпанные мотивы, перенесенные прямо с этюдов, сделанных с натуры. Особенной жизненностью поражают фигуры ребятишек, исполняющих роли ангелочков. В парусах церкви S. Agnese эти же черты переходят во что-то даже безвкусное. Ничто так не напоминает декоративной живописи XIX в., как именно эти аллегорические фигуры Бачиччии с их несколько тривиальными жестами, с их вульгарными лицами, с их "слишком" правдивыми красками. Но эти же черты замечательны в художнике XVII в., - они означают необычайную зрелость, передовитость и уверенность; ими же впоследствии должен был воспользоваться Тиеполо, сумевший все смягчить под волшебными лучами света. У Бачиччии аллегорические фигуры очень ординарные натурщицы; у Тиеполо те же предосудительные особы уже возведены в степень пленительных актрис.

Лука Джордано3 не означает какого-либо нового шага по отношению к Кортоне и его школе, к которой он примыкает, но является, до известной степени, наиболее логичным и цельным выражением тех же декоративных принципов. О своем неаполитанском происхождении мастер заявляет в нескольких картинах, в которых он подражает Рибейре4, однако в наиболее значительных и интересных своих работах, в монументальной живописи, Джордано идет скорее по пути, указанному венецианцами, а также Кортоной. У Джордано при этом количество располагаемых им приемов и средств еще более ограничено, нежели у Кортоны. Он почти игнорирует пейзажные или архитектурные мотивы; для него все сводится к агломерации полных мягкотелых человеческих фигур, за которыми он ставит или темный фон, или "небесную занавесь". В плафонах он любит разбрасывать рои фигур среди какой-то белой пустоты (и в этом он непосредственный предшественник Тиеполо), или же он заставляет их кружиться в тяжелых клубах облаков.


1 Padre Andrea Pozzo родился в Триенте в 1642 г.; художественное образование получил в Милане, в Венеции и в Риме; в 1665 г. вступил в монашеский орден иезуитов. Из других монументально-живописных работ Поццо упомянем плафон в S. Bartolommeo в Модене. Позже мастер главным образом занимался архитектурой; в 1700 г. им сочинен проект собора в Лайбахе; в 1704 г. перестроена иезуитская церковь в Вене; с 1686 по 1707 г. он строит церковь св. Мартина в Бамберге. Умер Поццо 19 августа 1709 г. в Вене.
2 Giambattista Gaulli, прозванный "Baciccia", родился в Генуе в 1639 г.; ученик Борцоне, а в Риме, куда он переселился еще юношей, - Бернини, благодаря покровительству которого ему и достался самый значительный заказ того времени: роспись свода церкви Gesu. Этими фресками мастер был занят с 1667 по 1682 г.; кроме того, им исполнен ряд других фресок и картин в церквах Рима, а также серия превосходных, полных жизни портретов. Умер Бачиччия в 1709 г. в Риме.
3 Luca Giordano, прозванный "Fa presto" (работай скорей), сын посредственного живописца, родился в Неаполе в 1632 г.; ученик, на протяжении 9 лет, Рибейры и по мощник Пьетро да Кортона в Риме. Дальнейшим развитием своего гибкого таланта Лука обязан изучению и копированию лучших произведений живописи в Болонье, в Парме, в Венеции, где особенно он увлекался Паоло Веронезе. В 1679 г. мастер поселяется во Флоренции при дворе великого герцога, в 1685 г. возвращается на родину, где исполняет значительные работы для иезуитов; с 1692 г. Джордано в Испании. Вернувшись в 1702 г. в Италию, мастер умер в Неаполе, в январе 1705 г. Среди его бесчисленных учеников мы встречаем эффектного декоратора Паоло де Маттеис (1662-1728). Из отдельных картин Джордано назовем: "Кузницу Вулкана" и "Отдыхающего Вакха" (обе в Эрмитаже), плафон в эрмитажном театре "Суд Париса" (повторение в Берлине), плафон в Царском Селе, аллегорию в Румянцевском музее в Москве, прекрасные религиозные картины в венецианской Salute, серию картин на Isola Bella. Из фресок мастера наиболее замечательны плафон в неаполитанском S. Martino, стенопись в S. Filippo Neri там же; плафон в Palazzo Rircardi-Medici во Флоренции, ряд плафонов и стенных картин в Эскуриале.
4 Вообще же рассказы о способности Джордано перенимать все манеры (и даже Дюрера, Рубенса и Бассано) кажутся нам вымыслом не слишком внимательных "знатоков". На самом деле Джордано всегда можно узнать - настолько его быстрый темперамент, его легкомысленная фантазия отзываются на самих приемах живописи.

Предыдущая глава

Следующая глава


Племянница художника Надежда Леонтьевна и дочери Анна и Елена. В лодке. Конец 1910-х г.

Петергоф. Цветники под Большим дворцом. 1918 г.

Большой театр в Петербурге в 1885 году. 1939 г.


Главная > Книги > История живописи всех времён и народов > Том 3 > Итальянская живопись в XVII и XVIII веках > Декоративно-монументальная живопись > Иллюзия и реальность
Поиск на сайте   |  Карта сайта