Фра Бартоломео
В этой картине, происходящей из церкви св. Бернардина близ Урбино и относящейся к позднейшему периоду творчества мастера, поражает как смесь тосканских и болоно-венецианских влияний, так и странное совмещение черт, указывающих на чрезвычайную передовитость мастера, со следами какого-то примитивизма. В резкости, в определенности света, в застыл ости выражений, в известной сухости исполнения сказывается "примитив"; в том же, как мастерски прорисованы и вылеплены довольно уже полные формы фигур, как во всем выдержан один нежный и спокойный ритм, сказывается художник "зрелого" периода. И в пейзаже мы видим черты однородного характера. Горы вдали местами гранены, как на картинах Беноццо Гоццоли, местами "тают", как у Леонардо; слева художник поместил жиденькое деревцо в стиле Перуджино и мотивы того нидерландского характера, какие мы уже встречали на умбрийских картинах; справа - высохшее дерево, обвитое виноградом, почти достойно в своей органической конструктивности и пластичности Леонардо.
Несравненно последовательнее достигает своей зрелости творчество флорентийцев - Баччио Фатторино, или делла Порта, получившего впоследствии прозвище фра Бартоломео, и его обыкновенного сотрудника, Мариотто Альбертинелли1. Можно даже вполне утверждать, что именно с них и открывается эра "золотого века". Что же касается другого их сверстника и соотечественника, Микель Анджело Буонарроти, то грандиозность его искусства означает уже не только вершину, но и самый перевал, не только завершение исторического цикла, но и начало нового. По этой причине нет возможности разбирать его творчество одновременно с творчеством других, хотя бы и самых великих. Оно выпадает из общего духа эпохи, из задач своего времени.
Для характеристики фра Бартоломео важно знать, что в монастырь он пошел под впечатлением трагического конца своего наставника Савонаролы. Лоренцо ди Креди, Сандро Боттичелли и сам Микель Анджело были также увлечены мистиком-демагогом, "отравлены" им на всю жизнь. Но различным образом сказалась эта "отрава" на их творчестве и на творчестве Баччио делла Порта. Микель Анджело она сообщила на всю жизнь трагическую скорбь, глубокую святую гневность чисто библейского характера; Лоренцо ди Креди она сделала немощным и жалким; Сандро Боттичелли она вовсе оторвала от живописи. Юного же, мощного, здорового и простого фра Бартоломео2 она побудила искать спасение сначала в уединении обители, а затем, с разрешения своего настоятеля, в работе на пользу монастыря. Искусство Сандро и Креди, "средневековое" искусство, как бы сгорело на том же костре, на котором погиб "враг Ренессанса"; искусство Микель Анджело закалилось в том же роковом огне и подвинуло его на величайшие дерзновения, на увековечение грозной проповеди во дворце тех самых пап, которые погубили вдохновенного проповедника3; фра Бартоломео отразил лишь настроение покорности злой судьбе и тихой грусти, основанной на монастырском послушании; его искусство носит оттенок величественного самоограничения и печального спокойствия. Не "веселое" это искусство, но, во всяком случае, нельзя отрицать, что именно оно обладает чертами совершенной зрелости и мужественности; в нем вылилась душа человека, который знает все горе жизни, не борется с ним, но мужественно, спокойно несет крест ad majorem Dei gloriam.
1Мариотто родился в 1474 г., следовательно, он был на год старше фра Бартоломео.
2 Сын простого возчика, Баччио родился в 1472 или 1475 году; умер 31-го (или 6-го) октября 1517 года.
3 Нужно помнить, что Микель Анджело не было во Флоренции в день гибели Савонаролы и, следовательно, он пережил эту трагедию издалека.
Диптих (Кульмбах) | Св. Анна, заступница от чумы (Николаус Мануэль Деутш) | Воскрешение Лазаря (Ганс Шеуфелейн) |