Дорогой Илья Самойлович,
Мое предыдущее письмо было слишком мало содержательно (все по болезни), и я собрался сегодня хоть кое-что добавить.
Начну с моих воспоминаний о Серове. До сих пор не удосужился порыться в своих бумагах — точнее, не хватает сил это сделать. Но будьте уверены, что, как только мне станет легче, я займусь этим и при помощи милого Эрнста разыщу все, что представляет хоть какой-либо интерес.
В частности, что касается моей жены и ее портрета, то к величайшей моей досаде, я принужден был его оставить в Питере, ибо так пожелала особая комиссия, в которой, между прочим, был и милый Нерадовский. Где теперь этот портрет Анны Карловны, я не знаю. Скорее всего в Русском музее. Желательно, чтобы он был там.
Лично, впрочем, я не очень любил это изображение моей обожаемой супруги. Как художественное произведение это великолепная вещь, но как передача характера моей жены портрет далеко не соответствует истине. Несравненно ближе передает Анну Карловну тот портрет, который исполнила с нее З. Е. Серебрякова. Он со мной здесь. В серовском же портрете слишком подчеркнуто то, что в характере Анны Карловны было подвижного, веселого, открытого. Получилась какая-то забияка, вакханка. А это не соответствовало действительности. Серов очень ценил в моей жене ее “веселость” (чудесно вязавшуюся с ее образцовым поведением матери и супруги). Он любил с ней шутить и, мне кажется, ценил тот род шутливости, который был ей присущ. Но, желая передать именно эту черту, ему нравящуюся, он впал в ошибку и создал некую почти карикатуру. Чрезмерное подчеркивание было ему вообще свойственно.
А кстати, что сталось с неоконченным портретом старшей сестры моей жены — Марии Карловны — жены моего брата Альберта, впоследствии, около 1891 г., разведшейся с ним? Грабарь в своем перечне очень неодобрительно отзывается об этом портрете, писанном Репиным. Но я считаю, что в данном случае он не прав. Все же портрет характерен (Репин изобразил ее сидящей за роялем — она была пианисткой) и очень схожий, очень живой…
Что же касается моей жены, то она играла весьма значительную роль не только в моей личной жизни (мы считали себя предназначенными друг другу с 16 лет), но и в жизни всего нашего кружка…
Увы, я не в состоянии дальше продолжать — устал и плохо себя чувствую, так что до другого раза. Тогда отвечу на некоторые Ваши вопросы. Обещал мне и фотограф, который сделает снимок и с “Больной лошади” (рисунок этот исполнен почему-то на литографической бумаге). Он подарен был как раз Анне Карловне, когда Серов был в гостях у нас в Финляндии. Надеюсь, что тот же фотограф даст более приличные снимки с моих композиций в “Капитанской дочке”. Но интересует ли Вас еще последнее: укажу попутно что, судя по письму Р. Г. Дрампова, в музее Эривани имеются мои рисунки 1904 г. на ту же тему. Они были исполнены по заказу Экспедиции государственных бумаг для народного (крайне дешевого) издания, но события помешали осуществить добрую затею (Дрампов же приобрел их гораздо позже от H. E. Добычиной, которой я когда-то их продал)
 Версаль. 1906 г. |  I Императрица Елизавета Петровна изволит прогуливаться по знатным улицам Санкт-Петербург. |  Германн угрожает графине пистолетом. 1911 г. |